"Синее
чудовище" не принадлежит к числу самых известных театральных сказок
итальянского классика Карло Гоцци — не "Принцесса Турандот" уж во
всяком случае. Но простор для фантазии театрального сочинителя фьяб
(так называются сказочные пьесы великого драматурга) открывает
максимально широкий. Пьеса переполнена волшебными превращениями героев,
переплетающимися и расходящимися в разные стороны сюжетными линиями,
фантастическими событиями, странными и страстными характерами,
напряженными диалогами и т. д. Но "Синее чудовище" не просто
театральная фантазия, в пьесе есть и мудрое приятие жизни. Наверняка
художественный руководитель театра Константин Райкин, поставивший Гоцци
с молодыми актерами, выбрал пьесу и за ее философичность.
Любое сколь угодно глубокое содержание должно
быть сегодня упаковано во "вкусную" театральную форму — в театре
"Сатирикон" это правило затвердили давно и много лет от него не
отступают. На сей раз Райкин решил сделать из итальянской сказки
цирковое представление. На сцене театра будет установлена цирковая
арена со светящимся барьером, к ней ведут лестницы, по которым
спускаются и поднимаются актеры. В какой-то момент арена даже
заполняется водой. Какая же сказка Гоцци без карнавала и мечты о
Венеции. Вот и в "Синем чудовище" на подмостках буквально воспроизводят
уголок Венеции — появляются гондолы, мост Риальто, многоязычная толпа.
"Все самое красивое в жизни — это Венеция,— объяснял во время работы
над спектаклем Константин Райкин.— Такой вот эмоциональный пароль:
Венеция становится для героев точно символом чего-то детского,
прекрасного, теплого..."
По сюжету героиня должна полюбить чудовище. В
театре решили, что воплощением чудовищного сочетания внешней
эффектности и внутренней пустоты является современное телевидение.
Поэтому семиглавая гидра у Райкина — нечто, похожее на сегодняшнюю
телевизионную установку. Впрочем, это не значит, что "Сатирикон"
поставил сатирическое представление. В дорогостоящем "Синем чудовище"
довольно много беззаботного лицедейства и чистого театра, рассчитанного
на непосредственные зрительские реакции. Здесь будут и маски
итальянской комедии дель арте, и клоунада, и жонглеры, и эквилибристы.
Театр соединится с цирком ровно в той пропорции, чтобы зритель не
успевал ни опомниться от удивлений, ни привыкнуть к зрелищу. В конце
концов смесь все-таки оказывается взрывоопасной — и возгорается. Но
это, к счастью, случается только в финале, где обещан настоящий
фейерверк.
